ПОЕЗДКА Н.В.ДОЧКИНА НА ПЛЕНЭР В ДРЕВНЮЮ СТОЛИЦУ БОЛГАРИИ ВЕЛИКО ТЫРНОВО
ЧАСТЬ 1
В этой публикации 
мне хочется рассказать о так называемом «Болгарском периоде» творчества Николая Дочкина и поделиться своими находками, открытиями, - мыслями.
Известно, что Николай Дочкин летал в Болгарию на пленэр в 1998 году: это был совместный проект с болгарскими художниками, в котором он принимал участие. Работа должна была длиться несколько дней; по завершении - предполагалась выставка всего написанного, - с горячим обсуждением и застольем.
Дочкин участвовал во всех м
ероприятиях, но главное - много работал. Обо всем рассказывают многочисленные фотографии и выполненные им в этот раз, - особенные, - болгарские работы. Однако, по возвращении домой Николай, рассказывая о том, как его тепло принимали болгары, демонстрировал лишь фото своих работ, но не сами картины. Трудно сказать, как результат его пленэра восприняли тверские художники, - ведь обычно от командированного всегда чего-то ждут. Но, скорее всего, занятые собственным творчеством, они не очень - то вникали: нет картин - нечего и рассматривать. Кто-то, возможно, сказал: «Викторыч знает, что делает: продал; а то и подарил... он такой!» Я тогда тоже не очень раздумывала над ситуацией, полагаясь на всегдашнюю самостоятельную правильность Николая. Какие картины - я знала: видела на фотографиях.
Теперь, спустя много лет, уже после ухода художника из жизни, я вновь начала рассматривать фотографии работ, изучать связанный с ними материал, сопоставляя факты, ставя вопросы. И первое, на что нужно было найти ответ, почему Дочкин, художник- пейзажист, вдруг на пленэре, в удивительной красоте пространства древней столицы Болгарии писал «иконы», - нет, не иконы как таковые, а картины на библейскую тему: о Кирилле и Мефо
дии, целую серию картин - как рассказ о содеянном ими. Вспоминаются слова искусствоведа Татьяны Савватеевны Куюкиной: «Однажды, вернувшись из Болгарии, он подарил мне небольшой эскиз двух апостолов ( это одна из самых любимых мною его работ). В их статных фигурах, живых силуэтах и свободной пластике движений читается целая история о дружбе, чистоте помыслов, о светлом мире, к которому они вместе идут... История, написанная рукой счастливого художника, лёгким мазком маэстро». Вот и вся разгадка причины, почему Дочкина так заинтересовала именно эта тема.Помимо того что вся атмосфера Велико Тырнова так и дышала легендами о Кирилле и Мефодии (великотырновский университет даже носит их имя), Дочкин просто почувствовал, ощутил созвучие своей души помыслам и деяниям этих двух апостолов. В этом, несомненно, и была главная причина, заряд на творчество - большая эмоция, которая держала и вела художника на протяжении всей его работы в Болгарии.
***
 |
|
Житие Кирилла и Методия*. Версия 1. 1998 х/м Болгария |
«Иконописные» картины Дочкина требуют комментария. Автор запечатлел особые моменты жизни Кирилла и Мефодия, - события, которыми он сам глубоко проникся. Одновременно, - это цикл работ, объединённых одной общей темой, - житие.
Житие требует от автора относительной точности, соотнесенности с фактами летописи. Также оно обязывает художника воспроизвести святость изображаемого, а в случае с Кириллом и Мефодием, - также чистоту и искренность апостолов. И Николаю Дочкину это удалось. Используя бесконечные возможности художественного языка, он не только подчёркивает необходимое, но и усиливает то, что кажется ему важным для современного прочтения.
В данных комментариях я обратила внимание лишь на некоторые составляющие отдельных картин и всего цикла, анализируя и интерпретируя написанное, для более ясного и глубокого понимания авторского видения и мысли. Без сопровождения -написанное остаётся недостаточно понятым.
Цикл состоит из 6 картин, пронумерованных автором и обозначенных как «Версия 1», «Версия 2», « Версия 3», «Версия 4», «Версия 5», и только последняя - не названа версией, а просто «Житие Кирилла», в то время, как все предыдущие, - «Житие Кирилла и Мефодия». Понятно, что художник особо выделяет Кирилла (Константина в миру, младшего брата Мефодия) как наиболее ученого, деятельного и близкого Богу. Кирилл и Мефодий у Дочкина - это два конкретных и одновременно абстрактных образа; худых, аскетичных и необыкновенно сильных внутренне. Автор рассказывает о них, прежде всего, через одежду, - всегда особую, - в зависимости от изображаемого события. Греческие тоги в начале цикла относят нас к их жизни в Византии в родительском доме, к подготовке и выбору пути. Тоги сменяются белыми мантиями взявшихся за руки апостолов, решивших вместе начать свой праведный путь во имя Христа. Эта картина звучит апофеозом в цикле как сочетающая в себе святость, истинную веру и искренность апостолов. Автор передаёт свою мысль особым, светящимся белым светом и цветом, чуть добавляя мазки красного.
* Методий - болгарский вариант имени Мефодий
 |
 |
|
Житие Кирилла и Методия. Версия 2. 1998 х/м Болгария |
Житие Кирилла и Методия. Версия 3. 1998 х/м Болгария |
 |
|
Житие Кирилла и Методия. Версия 4. 1998 х/м Болгария |
Необыкновенно интересна следующая картина: она как находка, «открытие» Николая Дочкина (открытия он всегда любил делать). На своём миссионерском пути Кирилл неожиданно находит Евангелие на русском и встречает человека, говорящего по-русски, - языке, который в то время не был известен. Равноапостольные делают остановку в дороге, и Кирилл некоторое время учится русскому языку у незнакомца. Момент встречи с русским человеком и запечатлел на картине художник, расположив холст, в отличие от других картин, - поперёк, тем самым нарушая монотонность, сбивая ритм и - выделяя это полотно особо. Поперечное расположение картины, где герои изображены не во весь рост, а лишь по пояс, дало возможность приблизить изображение, ясно показав лица, жест крайне удивлённого Кирилла и целостность, спокойствие крепкого русского человека. Своё восприятие этой встречи Дочкин вновь передаёт цветом одежды - земными охристыми оттенками и божественно голубыми, - небесными мазками, как бы намекая на посыл Всевышнего землянам.
 |
|
Житие Кирилла и Методия. Версия 5. 1998 х/м Болгария |
Следующая работа художника очень отличается от всех предыдущих: во- первых, тем, что она без рамки, а во-вторых, сразу бросающейся в глаза "размытостью", - так, что многие думают, будто это некачественная фотография. Нет, здесь все качественно и намеренно. Это сон, увиденный заболевшим и слёгшим Кириллом, которому Бог сказал, что заберёт его к себе через 50 дней. Поэтому нет рамки, поэтому туманность сновидения; и вконец отощавший Кирилл , посвятивший себя служению Богу, стоит перед ним навытяжку, а Всевышний манит его увеличенной рукой и пальцем. Все это также находки Дочкина, необходимые для достижения нужного изобразительно-повествовательного эффекта. Кирилл здесь одет в простую рубаху лежачего больного.
И, наконец, последнее изображение Кирилла - в торжественной одежде - уже после вознесения на небо, - святого, с красной книгой в руках, переведённой им на славянский язык. Он прижимает эту книгу к груди, ближе к той стороне, где сердце, и над ней - чуть смещённый в ту же левую сторону - нательный крест, - как бы общий - для Души, Сердца и Книги. Перекличка - красного цвета книги и уже упомянутых мазков красного на апофеозной картине связывает цикл, житие Кирилла и Мефодия, направляя мысль зрителя на размышление о выполненной апостолами (и прежде всего, Кириллом) миссии и подчеркивает её праведность,истинность и особую святость.
 |
|
Житие Кирилла. 1998 х/м Болгария |
Однако, пусть зритель или читатель не подумает, что в цикле художник намеревался превознести одну религию над другими, - вовсе нет. Нет этого, надеюсь, и в написанных мною комментариях. Но острое чувство Правды, понимание Добра, служение Богу по зову Души на протяжении всей жизни - мысль и идея как всего цикла, так и комментариев. Вера во Всевышнего « поверх барьеров» религий и ощущение этого Всевышнего внутри себя.
И какую бы составляющую художественного языка мы ни взяли (пластику линий, величину и расположение фигур, особенности мазков, наконец, общий вид « икон» в придуманных художником, уникальных рамках 9 века), - все они по-своему рассказывают о пламенном Сердце, большой Душе и беззаветной Вере в простую и добрую Правду.
ЧАСТЬ 2
Пейзажи тоже были, но всего лишь два, и один натюрморт. И вот сначала о них.
 |
 |
Рамки сайта не дают возможность подробно охарактеризовать дочкинские пейзажи, хотя,несомненно, они стоят того, поскольку сразу приковывают к себе внимание - необычностью для художественного почерка автора и... точностью попадания в национальный колорит и особенность среды Болгарии. Это свойство художника - мгновенно проникнуться цветом и светом Пространства любой страны - поражают. Во время своего посещения Велико Тырнова этой осенью я много видела самых разнообразных пейзажей, написанных талантливыми болгарскими художниками, но ни один из них не был столь точен, а значит интересенее и неожиданнее, чем его, Николая Дочкина, болгарский пейзаж. В нем ощущалась среда, воздух в мареве, с как будто расплавленным в нем солнцем и парами тепла, стоящими в воздухе; все это окутывало городок, небольшие болгарские домики, теснящиеся, лепящиеся друг к другу и образующие настоящие террасы, поднимающиеся вверх. Все особенности Болгарии и своеобразие городских старинных построек переданы автором с необычайной точностью, талантом и, как всегда, окрашены творческим восприятием. Энергетика пейзажей необыкновенно сильная.
Натюрморт - о нем тоже стоит сказать несколько слов. Это ваза с цветами, - истинно болгарским букетом: суховатым, игольчатым, где-то колючим - и мажорно потянутым! Рядом с чуть наклонившимися отцветшими седыми соцветиями - утонченная зелёная веточка розы с двумя яркими живыми цветками - неизменный болгарский знак узнавания, атрибут. Все - в неброских темноватых тонах... и белый - белый кувшин для цветов. Он стоит на деревянной подставке в затемнённой деревенской избе - абсолютно в гармонии с окружением и, одновременно, отдельно, украшая собой пространство и дополняя его своим рассказом, глубоким философским смыслом. Справа натюрморт подсвечен тёплым спокойным светом... Художник давно научился передавать чувства, эмоции, энергию и глубокие философские раздумья через букеты живых и сухих цветов.